Никто лучше живых свидетелей не сможет поведать о прошлом. «Один очевидец больше стоит, чем десять только слышавших»,— говорили римляне. И поэтому интересно поискать среди растений- «современников» экземпляры, живущие дольше других. Среди каких же растений больше всего долгожителей? В сказках символом долговечия всегда служили могучие дубы. Каждый помнит прекрасные строки А. С. Пушкина:
Гляжу ль на дуб уединенный, Я мыслю: патриарх лесов Переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов.
И действительно, «дуб уединенный», к которому обращался поэт, и поныне растет в Тригорском, хотя в Великую Отечественную войну 1941 —1945 гг. его сильно поранило осколком снаряда. Многие наши деревья— дубы, сосны, кедры, лиственницы, жившие по 300— 400 лет, могли быть свидетелями царствования Ивана Грозного, и «смутных» времен, и славных побед русского оружия. Но деревья фиксируют не события истории, а каждый год своей жизни, древесная летопись которой посвящена всецело событиям, непосредственно влияющим на само дерево.
Гляжу ль на дуб уединенный, Я мыслю: патриарх лесов Переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов.
И действительно, «дуб уединенный», к которому обращался поэт, и поныне растет в Тригорском, хотя в Великую Отечественную войну 1941 —1945 гг. его сильно поранило осколком снаряда. Многие наши деревья— дубы, сосны, кедры, лиственницы, жившие по 300— 400 лет, могли быть свидетелями царствования Ивана Грозного, и «смутных» времен, и славных побед русского оружия. Но деревья фиксируют не события истории, а каждый год своей жизни, древесная летопись которой посвящена всецело событиям, непосредственно влияющим на само дерево.
Никто лучше живых свидетелей не сможет поведать о прошлом. «Один очевидец больше стоит, чем десять только слышавших»,— говорили римляне. И поэтому интересно поискать среди растений- «современников» экземпляры, живущие дольше других. Среди каких же растений больше всего долгожителей? В сказках символом долговечия всегда служили могучие дубы. Каждый помнит прекрасные строки А. С. Пушкина:
Гляжу ль на дуб уединенный, Я мыслю: патриарх лесов Переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов.
И действительно, «дуб уединенный», к которому обращался поэт, и поныне растет в Тригорском, хотя в Великую Отечественную войну 1941 —1945 гг. его сильно поранило осколком снаряда. Многие наши деревья— дубы, сосны, кедры, лиственницы, жившие по 300— 400 лет, могли быть свидетелями царствования Ивана Грозного, и «смутных» времен, и славных побед русского оружия. Но деревья фиксируют не события истории, а каждый год своей жизни, древесная летопись которой посвящена всецело событиям, непосредственно влияющим на само дерево.
В песнях, легендах, газетных сообщениях иногда упоминаются очень древние деревья. Но так ли они стары, как может показаться? Подсчитать древесные кольца старых деревьев очень трудно, так как древесина в центральной части пня может совсем отсутствовать, а гигантские размеры еще не свидетельство их древности. Например, огромные буки Закавказья (в окружности до 6 м) сравнительно «молоды» — им всего по 100—200 лет. Великолепные пихты Карпат, обхватить которые сможет лишь хоровод ребятишек, тоже не старше 150 лет. Величественные секвойи Северной Америки, в основании стволов которых устраивались гаражи, прокладывались дороги, тоже не могут считаться чемпионами долголетия, а чемпионом же, как ни странно, оказалась невысокая и неказистая остистая сосна.
Среди растений-долгожителей могут быть названы накипные лишайники, высота которых не превышает долей миллиметра, и несведущий человек вообще не отличит их от камней, на которых они произрастают. А ведь возраст некоторых из них исчисляется тысячелетиями. Но подобные «долгожители» встречаются чрезвычайно редко.
В окружающей нас «дикой» природе повсюду распространены травянистые многолетники: их можно увидеть и у кромки ледников, и в безводной пустыне, и в джунглях. Если же мы среди травостоя леса или луга начнем поиски однолетников, то нам не всегда удастся найти их. А ведь в цветниках, в садах, на огородах большую роль играют как раз однолетники. Это всем известные маки, кларкии, годеции, маттиолы, васильки. Есть и двулетние растения, такие, как незабудки, многие виды фиалок.
Большинство растений Приокских лугов, например, имеют возраст 10—40 лет. Клевер луговой, борщевик сибирский, лютик едкий и золотистый живут 15— 20 лет, а щучка дернистая, типчак, ковыли, белоус — 25—40 лет. До 100 и даже 300 лет могут расти некоторые растения-подушечники в высокогорьях.
Таким образом, по самым долговечным травам возможна индикация в пределах одного столетия, а по отдельным деревьям и накипным лишайникам—в интервале нескольких тысячелетий. Но если использовать для индикации сообщества в целом, то сроки эти сокращаются. Травянистые сообщества могут нести информацию до 20—50 лет, лесные сообщества—до 300—500 лет, а лишайниковые—до 1000 лет. Рассмотрим же вначале самые долговечные индикаторы.
Гляжу ль на дуб уединенный, Я мыслю: патриарх лесов Переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов.
И действительно, «дуб уединенный», к которому обращался поэт, и поныне растет в Тригорском, хотя в Великую Отечественную войну 1941 —1945 гг. его сильно поранило осколком снаряда. Многие наши деревья— дубы, сосны, кедры, лиственницы, жившие по 300— 400 лет, могли быть свидетелями царствования Ивана Грозного, и «смутных» времен, и славных побед русского оружия. Но деревья фиксируют не события истории, а каждый год своей жизни, древесная летопись которой посвящена всецело событиям, непосредственно влияющим на само дерево.
В песнях, легендах, газетных сообщениях иногда упоминаются очень древние деревья. Но так ли они стары, как может показаться? Подсчитать древесные кольца старых деревьев очень трудно, так как древесина в центральной части пня может совсем отсутствовать, а гигантские размеры еще не свидетельство их древности. Например, огромные буки Закавказья (в окружности до 6 м) сравнительно «молоды» — им всего по 100—200 лет. Великолепные пихты Карпат, обхватить которые сможет лишь хоровод ребятишек, тоже не старше 150 лет. Величественные секвойи Северной Америки, в основании стволов которых устраивались гаражи, прокладывались дороги, тоже не могут считаться чемпионами долголетия, а чемпионом же, как ни странно, оказалась невысокая и неказистая остистая сосна.
Среди растений-долгожителей могут быть названы накипные лишайники, высота которых не превышает долей миллиметра, и несведущий человек вообще не отличит их от камней, на которых они произрастают. А ведь возраст некоторых из них исчисляется тысячелетиями. Но подобные «долгожители» встречаются чрезвычайно редко.
В окружающей нас «дикой» природе повсюду распространены травянистые многолетники: их можно увидеть и у кромки ледников, и в безводной пустыне, и в джунглях. Если же мы среди травостоя леса или луга начнем поиски однолетников, то нам не всегда удастся найти их. А ведь в цветниках, в садах, на огородах большую роль играют как раз однолетники. Это всем известные маки, кларкии, годеции, маттиолы, васильки. Есть и двулетние растения, такие, как незабудки, многие виды фиалок.
Большинство растений Приокских лугов, например, имеют возраст 10—40 лет. Клевер луговой, борщевик сибирский, лютик едкий и золотистый живут 15— 20 лет, а щучка дернистая, типчак, ковыли, белоус — 25—40 лет. До 100 и даже 300 лет могут расти некоторые растения-подушечники в высокогорьях.
Таким образом, по самым долговечным травам возможна индикация в пределах одного столетия, а по отдельным деревьям и накипным лишайникам—в интервале нескольких тысячелетий. Но если использовать для индикации сообщества в целом, то сроки эти сокращаются. Травянистые сообщества могут нести информацию до 20—50 лет, лесные сообщества—до 300—500 лет, а лишайниковые—до 1000 лет. Рассмотрим же вначале самые долговечные индикаторы.